Image

Горячей памяти строка…

В конце прошлого века в эфире радио «Резонанс» с коллегой Викторией мы открывали новую программу «Сантименты». Ещё не очень понимали, как будет выстроен разговор со слушателями, чтобы пробудить в ожесточенные будни 90-х эмоции чувственной совестливости, бродившие в глубине воспоминаний многих из нас.

Для кого-то триггером стала романтическая встреча, первая любовь или просто случай, для кого-то книжный сюжет… Желающие поделиться появились сразу, на завершающих минутах Виктория рассказала и свою историю – странный сон в детстве.

Высокая густая трава накрывала с головой, малышка ощущала опасность – слышала взрослые мужские голоса на непонятном языке, громкий смех, топот тяжелых сапог и бряцанье ружейных затворов… Прошли годы – однажды отец в День Победы признался, как трехлеткой прятался от немецких солдат, проходивших по бывшему колхозному полю: страх и дрожь во всем теле накрывали его еще долго даже в поздней молодости…

Вот так в наших генетических файлах, подумалось мне тогда, носим программы предков. Сегодня по разным субъективно-объективным причинам не всем удается расшифровать свое родословье. Но попытаться приблизиться и представить далекие ветви уникального древа надо бы – в помощь себе, потомкам и государства Российского историографам.

Моя «проба» появилась благодаря известному журналисту, главному редактору интернет-издания «Время жить вместе» Наталье Желноровой. И вы – наши читатели, слушатели, собеседники – вспоминайте и рассказывайте семейные истории, случаи из жизни, неожиданные эпизоды хроники родословья на полосах РИА-РОСА.

Ждем ваших изысканий на почте агентства…

Великая армия Наполеона в бесславном бегстве с русской земли... Брошенные разбитые орудия, солдаты в лохмотьях амуниции, укутанные чем попало, в перевязанных тряпьем ошмётках сапог…

Сколько таких эпизодов Отечественной войны 1812 года запечатлены известными художниками! Где ж тот «французик из Бордо», который «снаряжался в путь В Россию, к варварам, со страхом и слезами; Приехал – и нашел, что ласкам нет конца….»? Благополучный и самодовольный, персонаж из другого времени – через двенадцать лет … Но детское сердце всегда щемило чувственное осязание огромности человеческого горя, казалось бы, на бездушных тех полотнах.

В один из семейных вечеров, очередной раз вглядываясь в альбомные репродукции исторических баталий 19 века, услышала шепотное признание бабушки: дескать, дед Александр, инженер-конструктор советского времени, человек уважаемый и признанный в профессиональных кругах, сын офицера, отдавшего жизнь за царя и Российское Отечество, был потомком солдата наполеоновской армии, занесенного в Россию ветрами, возможно, юношеских романтических настроений…

Семейная легенда

…1812год. Россия – Старая Смоленская дорога, будто утрамбована замерзшими телами иноземцев в странных одеяниях. Зима во всей русской красе и силе. Развернулась богатырски жесткими морозами – не спрятаться, не скрыться…

Молоденький француз не чувствовал обледеневших ног, прижавшись к толстому стволу векового дерева, медленно сползал вниз… Ему уже все равно – снежный саван, холод, сковавший тело, свинец обездвиженных ресниц. Все равно... Конец…

В дали –далекой навсегда
Уют родного очага,
Любимых нежных рук тепло –
Недавно было и давно…

Покойная немощь сна разливается в теле… Поглощающая сознание тишина. Но откуда эти журчащие звуки странной речи? И холод воды на сухих жарких губах… Сердобольная крестьянка подобрала окоченевшего юного солдата – сжалилась, перетащила в избу, отогрела на печи. Выходила. Повезло ему, как персонажу «Висене» в романе Л.Н.Толстого «Война и мир» – выжил… И конечно, влюбился в свою спасительницу.

Полноценный работник из него не получился – ног-то практически не было, но любящим супругом оказался всем на зависть. В том крестьянском печном уюте прижил пятерых сыновей. И наказал им строго-настрого: пробираться в столицу, учиться и служить Российскому Императору.

Учащиеся Императорского Михайловского артиллерийского училища
(слева направо) Александр и Николай Мирониковы, примерно 1908 год

Один из них выполнил волю отца – продолжил военную родословную линию в Санкт-Петербурге, основав династию преданных Российской Империи офицеров.

Скоро сказки сказываются и легенды семейные складываются…

Доказательств нет – разве что догадки: сыновья прямого предка уже в двадцатом веке учились на государственный кошт в Михайловском артиллерийском училище, как дети офицера, погибшего за Царя и Отечество. Фамилию носили – Мирониковы.

И матушка их уверяла: писать следует одну лишь букву «н», поскольку не от русского имени Мирон образована, а от иного по благозвучию – вроде Мироник де Ба звали юного солдата, домысливали в ленинградских квартирах.

«Реконструкция» предавних событий за редким исключением непримитивна и небанальна. Как было тогда – ныне двести восемь лет назад? Интерес к Отечественной войне во всех ее образах и последующих явлениях не иссякает.

До сих пор литераторов, историков, политологов теребит заноза любопытства – разгадать феномен Наполеона в планетарном масштабе, хотя биографических исследований и художественных произведений о Буонапарте – библиотека! Однако мало того, чтобы постигнуть «совместность» – «гений и злодейство». В книге писателя и публициста И.А. Михайлова «След на песке», вышедшей в нынешнем году в издательстве «У Никитских ворот», сделана ещё одна попытка – экскурс в Супер-Эго незаурядной личности.

«Умерший отец и старый дом на Корсике, долги семьи и мать, которой необходимо было помогать, заставили его, молодого офицера, искать пути для заработка…

*****************

Уже вскоре после Бородинского сражения, когда горела Москва, было ясно, что надо срочно выводить Великую армию из огромной страны. И он, отдав приказ взорвать Кремль, повелел уходить на запад…»

По данным историков, 5 декабря 1812 года Наполеон бежит из России, оставив свое войско на милость ограбленного народа. Что было делать вчерашним завоевателям, вломившимся в жизнь добропорядочного государства с самонадеянным напором – захватить, использовать, «полакомиться» под ореолом Великой армии заласканного судьбой в прошлом дивизионного генерала? За пять месяцев миф о непобедимости европейского оружия развенчан…

Военнопленные, беглые солдаты, дезертиры пытались прокормиться в деревнях. И русские крестьяне не отказывали жалкому врагу – делились хлебом, давали работу и кров, лечили – люди же все-таки. К началу 1813 года губернаторы были озадачены распоряжениями, циркулярами, строгими официальными бумагами, предписывающими устройство нового контингента населения.

Забот хватало: любой чин наполеоновской армии, приняв присягу, мог выбрать российское подданство временное либо вечное, определить род занятий, сословие – государственный крестьянин, мещанин, дворянин, военное дело – место жительства и веру.

К середине 1814 года примерно 60 тысяч комбатантов стали полноправными жителями непокоренной державы – с «пашпортами». Правда, селиться возбранялось в столицах, по стратегическим границам государства – отправляли в глубинные губернии на Восток страны.

Александр Мироников, выпускник Михайловского артиллерийского училища

Но для определившихся в военную службу правила предусматривали особые примечания: старших офицеров сразу отчисляли в Санкт-Петербург, заболевшему переселенцу разрешалось остаться где-нибудь по дороге – в лазарете, госпитале явно небедного края.

Да и 15 марта 1813 года вышло «предписание министерства военного департамента», в котором указывалось, что на содержание пленных в лечебных учреждениях назначены государственные финансовые средства.

А меню питания непременно включало яйца, мед, мясо, сало, хрен – недешево обходились империи бывшие грабители. Комбатантам выдавалось также денежное содержание в зависимости от звания и чина – этапировали с особым вниманием к здоровью подопечных и соблюдению бытового комфорта…

Запись в мещане ремесленникам и прочим умельцам также открывала привилегированные возможности: не работать на фабриках, заводах, промышленных производствах, а подвязаться в бытовых занятиях, в частности гувернерстве. Вот и расплодились в светском обществе «французики из Бордо».

В многонациональной армии Наполеона насчитывалось примерно 40 процентов этнических французов – более половины офицерских и нижних чинов составляли выходцы из разных, в основном европейских стран. Большинство из них остались в теплосердечном государстве, стараясь теснее слиться с народом, не помнящим зла: меняли фамилии, работали, верой и правдой служили милосердной Матушке-России…

Важно ли мне теперь доподлинно знать, что и как случилось тогда на Старой Смоленской дороге? Кто он и откуда – тот юный наполеоновский солдат? Важно. Нужно. Он ведь мой предок…

Из рода в род
Волною бьет
Горячей памяти строка
И точит нерв издалека….

Зинаида Федотова (Мироникова-Белухина)
Продолжение следует...

Комментарии