Век нынешний и век минувший:Зинаида Федотова (Белухина)
Любовь и радость. И война…
И поколений, мира ждущих
С вопросом – наша в чём вина…
И лишь искусство не подвластно
Времён чернеющей тоске –
Оно живёт. Оно всегласно.
Пусть кажется - «дом на песке» …
Колумбия, Боливия, Эквадор, 1973
Концерты под охраной
Следующие три страны - Колумбия, Боливия и Эквадор - промелькнули молнией и запомнились только количеством агентов охраны, окружавших нас. В Колумбии предупредили сразу - людей крадут, особенно европейцев.
Мы не выходили в город, никому не хотелось быть украденным. Знаменитый колумбийский кофе, который мечталось привезти в Москву, нашёлся в магазинчике прямо в отеле - я вполне удовлетворился этой покупкой.
Вечером концерт в театре - недалеко, метров 300-500. Но даже эти метры опасно пройти пешком поодиночке. Объявлено - все идём в одно время одной группой. Как только собрались в холле отеля, нас окружили агенты охраны (в штатском, никакой специальной униформы), и прогулочным шагом вместе дошли до театра - прямо по середине улицы. Никакого автомобильного движения. А в здании театра охраняли все входы, особенно служебный.
Осталась проблема – вернуться в отель. Освобождались по -разному. Кто-то в середине второго отделения, остальные после концерта. Собирались группами – без сопровождения не уходил никто. Категорический запрет…
Это не показалось нам очень уж странным. В предыдущей гастрольной поездке по США в 1972 году было даже строже – там нередко нас охраняли реальные полицейские, в форме, с оружием и дубинками. Во время концерта они не сидели - стояли, причем спиной к сцене, осматривали публику, предупреждая неожиданные действия или выпады зрителей…
А в отеле полицейские вообще не уходили - сидели на всех этажах, где жили артисты, контролируя вход, и не спали всю ночь. Это была - ОХРАНА!
Так же в Боливии и Эквадоре.
В столице Эквадора, городе Кито, который расположен на высоте 2850 м над уровнем моря, в кулисах театра стояли специальные аппараты на случай кислородного голодания. Но они никому не понадобились. Странно, что в столице Боливии Ла Пас, который находится гораздо выше, на высоте 3600 м над уровнем моря, кислородных аппаратов не было. Танцевали, не замечая высоты.
Симон Боливар
В каждой стране Южной Америки люди стремились показать нам памятник Симону Боливару. И в одной из стран, несмотря на нехватку свободного времени, удалось подойти к монументу этого молодого генерала. Симон Боливар, венесуэлец по рождению, выходец из богатой семьи, в юношеские годы получил блестящее образование в Испании и Франции. Вооруженный идеями Просвещения, вернулся в родную Венесуэлу и с 25 лет боролся за освобождение колоний от испанского владычества - Великой Колумбии.
Именно так в то время называлась территория в северной части Южной Америки, равная всей Западной Европе. Сейчас здесь расположены шесть государств - Венесуэла, Колумбия, Перу, Эквадор, Панама и Боливия, названная в честь Боливара. Независимость Великой Колумбии для Симона Боливара стала главным делом его жизни: сто битв и семьдесят тысяч километров в седле, бессонные ночи и дни, полные опасности - цена свободы бывших испанских колоний.
Первый президент Великой Колумбии, президент Боливии, Перу, не единожды Венесуэлы - по праву генерал Симон Боливар … Полководец, Освободитель, Отец Нации, считают в Южной Америке.
Поездка подходила к концу. Мы уже настраивались на возвращение в Москву и думали, как паковать чемоданы. Вдруг...
Неожиданный приказ
Много вещей происходит неожиданно! Перед концертом в Эквадоре было объявлено: планы меняются. Получен приказ Министерства культуры: по просьбе советского посольства в Коста-Рике должны быть выступления в столице - городе Сан-Хосе. Там предстоят выборы и наши полные оптимизма и энергии концерты могли сыграть позитивную роль в ходе событий. Помнится, в Аргентине правительство опасалось нашего влияния на выборы. А в Коста-Рике, видимо, удалось убедить местную власть в объективной безопасности советского искусства танца.
Ну что ж, приказ есть приказ. К тому же приятно поучаствовать в политической жизни страны, хотя бы и косвенно. На следующий день, 13 ноября, летим на север, в Центральную Америку, в малюсенькую тёплую страну, зажатую на узком перешейке между Северной и Южной Америкой, между Никарагуа и Панамой. Коста-Рика, как нам сказали, «дача» для американцев, куда они обычно отправляются на короткий отдых, погреться в холодное время года в США.
Перелёт из Эквадора в Коста-Рику был тоже не из простых. В 4:30 утра, затемно, - из отеля, в 6 часов - уже в воздухе сладко спали под монотонный гул обычного на этом континенте Боинга-737. По дороге приземлились в аэропорту, который на русских картах пишется с двумя ошибками в одном коротком слове Жужуй (по правилам испанского языка, там должны стоять две буквы “х”). Но в сонном состоянии не заметили ничего особенно «жужуйного» здесь.
Коста-Рика, Сан Хосе
Думали, что такой сверхранний перелёт вызван необходимостью срочных выступлений. Но прилетели в столицу и - получили три выходных. Когда приехали на дневную репетицию на центральную площадь Коста-Рики, услышали стук молотков: сцену сбивали на наших глазах. Кулисы развешивали во время репетиции - рабочие, не обращая внимания на танцоров, ходили по сцене, вплетаясь в рисунок танца. Возмущённый крик из смеси языков: « No ходить. No!»- не очень помогал.
Концерты
В тот же день начались концерты: на открытой сцене, которую строили на наших глазах, в театре Nacional и в городской гимназии. Наконец, последний - опять в театре Nacional.
Последний концерт
Заключительный концерт поездки всегда очень важен для нас - как бы подведение итогов, предвкушение возвращения домой, подсознательное понимание, что сегодня, сейчас можно истратить все силы без остатка. Артисты танцуют с особо приподнятым настроением и эмоциями.
И в этот раз было так же. В “Сибирской сюите” медведь, роль которого замечательно исполнял солист-певец Виктор Марчук, тешил публику особенно смешно, кувыркаясь на сцене и выделывая свои “медвежьи” трюки. В “Ямщиках” Володя Маркелов, делая присядку с прыжками и выбросом ног вперёд, вместо движения вперёд по диагонали стал прыгать назад, что значительно труднее.
И когда в конце «Казачьей пляски» на один из аккордов оркестра танцоры и те, кто за кулисами, весь ансамбль на выдохе кричит “Всё!”, любая публика, в любой стране, не зная языка, чувствует этот эмоциональный взрыв и в ответ взрывается аплодисментами, овацией в такт музыки, которая продолжается до самого конца нашей “скачки на конях” за кулисы. Это традиция, и она свято соблюдается, переходя из поколения в поколение к молодым артистам.
За кулисами и на сцене после поклонов и закрытия занавеса все обнимаются и поздравляют друг друга с окончанием поездки. Каждая поездка трудна. Но эта - была трудна особенно и опасна к тому же.
Послезавтра, 22-го ноября, вылетаем на Родину. Домой!
Домой! Домой!
Итак, поездка закончена. Готовимся к отъезду. Можем спокойно упаковать багаж, который увеличился по пути через несколько стран Латинской Америки. А я подумал - хорошо бы иметь ещё одну сумку. И отправился на рынок.
Во-первых, сразу обратил внимание, как много американских туристов. Чисто, аккуратно одетые, американцы сильно отличались от местных жителей. Повсюду слышалась английская речь.. Этот язык знал слабо, но чуть-чуть объясниться мог. Проходя мимо лотков, заметил спортивную сумку через плечо и решил прицениться. Автоматически спросил о цене на английском языке - продавщица ответила в местной валюте. Мысленно пересчитал на доллары - получилось четырнадцать.
Это показалось мне такой большой суммой, что (опять-таки автоматически) перешёл на испанский язык - переспросил…У женщины появился на лице внезапный испуг - цена оказалась равной половине. Нормально. Мгновенно расплатился, а для себя сделал вывод: пользоваться местным языком не только приятно, но и выгодно!
22-е ноября. Полёт.
Перелётов на нашем пути оказалось несколько. Самый длинный из столицы Мексики - Мехико - до Парижа летели на Боинге-747 компании Эр Франс. Удивительный самолёт - в течение нескольких десятилетий самый большой в мире!
Летели десять часов. Танцора, привыкшего к движению, очень трудно заставить сидеть в кресле столько времени. И когда надоело читать, пошёл побродить по самолёту. Оказалось, к этому времени стюардессы-француженки уже выполнили свои обязанности, накормили-напоили пассажиров и рады были случаю поболтать с артистом русского ансамбля, для которого французский язык не препятствие.
Я учил французский в балетном училище, как и все будущие артисты балета. И уже в школьном возрасте начал пользоваться им в международном пионерском лагере “Артек”: переводчик для делегации скаутов - пионеров из Швейцарии. Мы сидели в конце салона: я на ручке кресла -- непристегнутый, стюардессы тоже не пристегнуты. За иллюминаторами туман ---сплошная белая пелена.
Разговоры, разговоры… Стюардессы пропустили объявление командира корабля - снижаемся и пора пристегнуть ремни. Толчок, и самолёт бежит по полосе аэродрома. Туман опустился до самой земли! А когда вышли из самолёта, узнали: за нами прилетал ТУ-134 из Москвы, но ему не разрешили посадку из-за погоды.
Нам обьявили - авиакомпания предоставляет отель недалеко от аэропорта. Опять неожиданность… Ничего не поделаешь, с природой не поспоришь. На следующий день вылетели в Москву и, наконец-то, встретились со своими семьями.
Но оказалось, отдых нам не светит. Через четыре дня (четыре всего!) должны выехать в Чехословакию. Об этом - в следующей главе.
Леонид Шагалов,
солист Государственного хореографического ансамбля «Березка» 1968 – 1982 годы.
Фотографии представлены автором из личного архива
