28 февраля исполнилось 80 лет со дня рождения основателя и первого главного редактора еженедельника «Аргументы и факты» Владислава Андреевича Старкова. Благодаря ему «АиФ» поставил рекорд на мировом печатном рынке СМИ, достигнув разового тиража почти в 33 млн экземпляров. Это событие нашло свое отражение в Книге Рекордов Гиннеса.
С бывшим заместителем главного редактора Натальей Желноровой беседует Зинаида Белухина.
– Наталья, я слышала, что шеф "АиФа" был человеком из провинции, и по складу характера совсем не журналист, как же он попал на такое место?
– Откровенно говоря, и место вначале было не особенно привлекательное. Вначале это была тоненькая брошюрка Общества «Знание» в помощь лекторам для идеологически выверенных ответов на неожиданные вопросы политинформаторов. «АиФу» поручалось слепить внешне якобы правдивые ответы на их щекотливые вопросы, а внутри все равно была ложь – чуть прикрытая, выгодная Политбюро. И вот руководителем на эту должность поставили человека из провинции, бывшего инженера-электронщика, закончившего отделение журналистики Ростовского Госуниверситета. Надеялись на рядового, послушного исполнителя.
– Он оказался не таким послушным? Как такое могло быть? Все-таки идеологический фронт, он обязан быть коммунистом, а раз так, то положение обязывало быть послушным...
– Расскажу одну показательную историю из биографии Старкова. 70-е годы. ...Молодой человек едет в подмосковной электричке и с напряжением высматривает, на какой станции будут выходить военные, накопившиеся в этом поезде. И вот такая станция обнаружилась. Военные потянулись к выходу, и наш молодой человек выскочил вслед за ними. Спецавтобус принял в себя эту публику в погонах, и уехал. Молодой человек стал спрашивать у старушек, торгующих на рынке, где здесь войсковая часть и как туда попасть. Бабушки все ему толково рассказали, только что пропуск не выдали...Человек пустился в путь. И вот он уже возле проходной...Вскоре в проходной появляется солидный человек и спрашивает, что здесь делает посторонний. Оказывается, посторонний ищет работу и надеется найти ее в подмосковной войсковой части. За плечами у парня Ростовский политехнический институт — факультет вычислительной техники. Но он очень хочет работать в Москве, чтобы насладиться культурной жизнью столицы. Солидный человек говорит: «Поехали ко мне в Москву в Мировой метеоцентр, я там директор и такие специалисты мне нужны». Это было чудо. Там Старков работал в течение десяти лет. Но судьба откорректировала его жизненный путь, подарив событий гораздо больше всех его ожиданий. Действительно, пути Господни неисповедимы. Он может указать цель, но двигаться к ней придется тебе самому.
– Впечатляет. Но смелость-то откуда? Как он создал этот феномен советской прессы?
– Старков предложил: давайте будем честно отвечать на все вопросы, писать правду! А где ее взять? Давайте докапываться до нее и ничего не скрывать от народа! Хватит постоянно вводить его в заблуждение! Постепенно собиралась команда единомышленников. Идея была — избежать профессиональных журналистов, чтобы их предыдущая практика не затащила сюда официозные шаблоны. Большинство сотрудников были из глубинки, они знали, как живет народ и не хотели ему врать. Здесь оказались и строитель, и врач, и дипломат, и авиатор, и музыкант, и педагог — словом, люди разных профессий, но объединенные одной ясной целью — сделать в стране жизнь лучше, используя возможности газеты. И случилось неожиданное: все (и они тоже!) захотели узнавать правду о своей истории, об экономике, забытых героях...
– Но еще не всем полагалось иметь право получать эту газету – только особым людям.
– А те уже делились с приближенными. Каждый номер прочитывался десятками читателей. Это был свежий глоток правды. Они мечтали глотнуть уже не заморской (через «Голос Америки» или Би-би-си), а своей свежей правды. Было желание своими глазами увидеть, что это написано по-русски и — главное — В СОВЕТСКОЙ ГАЗЕТЕ! Они думали: «Что это значит? Что «уже можно»? Но «кто разрешил и насколько?» Что им «за это» будет? Или кто-то «заказал» советский строй? Но кто? А что будет «потом»? Что будет «потом» — этого не знал никто. 33 миллиона экземпляров злободневных, не приукрашенных аргументов и фактов еженедельно, в непростое время замалчивания правды в условиях жесточайшей цензуры — это впечатляло народ. Все стали жить надеждой, верой, что пройдет небольшое время, и худшее останется позади. А впереди будут только правда и справедливость…
– А что за история вышла по поводу стычки с Горбачевым? Давайте напомним людям.
– С каждым номером газета раздвигала границы этой честности. Когда мы опубликовали соцопрос, в котором Горбачев по предпочтениям граждан страны оказался не на первом месте, разразился большой скандал с предложением Старкову немедленно покинуть место главного редактора. Но не тут-то было! За него так мощно заступились коллеги из «АиФа», читатели, интеллигенция, журналисты из разных стран мира, что Горбачеву и его свите пришлось отступить. И нам, журналистам, тогда показалось, что мы в этом жизненном спектакле — не пешки, а кузнецы своей судьбы и народа. Мы в то время были очень отважными — ничего не боялись! Но с другой стороны — ну кому нужны трусливые журналисты? Редактор понимал: без смелости не добыть хороший материал.
– Чем же брал «АиФ» «за живое»?
– Тем, что сам жил жизнью народа. Народу больно — и тебе должно быть больно. Многие жили тогда очень бедно. И Старков с женой тоже поначалу ютился в семиметровой комнатушке, на работу ездил в метро, а во время работы на казенном «козлике». А в это время редакция выдавала многомиллионные тиражи, прибыль от них государству просто зашкаливала, а он не имел возможности ни повысить журналистам зарплату, ни купить редакционную машину, ни выбить помещение для газеты.
– Даже не верится, что выпуская такую газету, вы жили в столь стесненных условиях...
– Старков не был из номенклатуры. Он был «в тени», в верхах его не знали, и удивлялись, как это так вдруг из ничего возникло такое мощное издание. Редактора даже побаивались: что еще он может выкинуть?! На этом этапе работы Старкову никто не осмеливался звонить, просить опубликовать (или наоборот не публиковать) какой-то политический материал. Опора у него была только на свое чутье и интересы народа. Это потом, когда мы первыми из СМИ акционировались, стало жить материально легче.
– Он, наверное, был прирожденным лидером?
– Да. Редактор притягивал к себе своим обаянием. Интересный человек ему был интересен всегда. Он сам «питался» яркими людьми, любил их. Выдавал яркие идеи и обожал выслушивать их сам. Уважал коллектив, всех знал лично, интересовался семейными делами. Помогал с жильем, даже женил, мирил... «Знаешь, я многому у тебя учусь», — часто говорил он разным людям. Был и очень требователен: в работе все должны были выкладываться на совесть. Поднимал перед каждым журналистом планку и вселял надежду, что это достижимо. Убеждал: растите сами и тяните за собой читателей. Влюблялся в талантливых сотрудников, выжимал из них соки, этим, правда, развивая их же дарования.
– Чем еще «АиФ» отличался от других газет?
– У нас были жаркие планерки и обсуждения номеров. Каждый (водитель, повариха, уборщица, сосед по дому) мог предложить любую тему, лишь бы она была оригинальна, важна, касалась интересов разных слоев населения. Потом все это должно быть написано простым языком, понятным и ученому, и домохозяйке. Плюс еще и сделаны глубокие выводы, даны точки зрения «за» и «против». Изучен и зарубежный опыт на эту тему. После так же горячо обсуждали свежий номер. За лучшие материалы была награда.
Ориентир был на совесть, справедливость, щедрость. Помню, опубликовали мою большую беседу с писателем Валентином Распутиным. В бухгалтерии ему выписали обычный гонорар. Старков спрашивает меня: «Он (сама, мол, говорила) плохо живет?— Слов нет, а такой сильнейший писатель!— Давай дадим ему двойной гонорар?— Отлично, —поддерживаю.— А тройной?— Еще лучше!» Щедрость была сильной чертой его характера. Он охотно помогал многим творческим людям, включая нашу примадонну.
С открытым сердцем давал бесплатную подписку ветеранам, инвалидам, многодетным. Если о чем-то его просили — не отказывал, сам искал путь, как помочь людям не только информацией, но и материально. Посылал корреспондентов в дальние страны для обучения, подготовки новых материалов. Действительно, добрым путем Бог правит.
– Помню, как все любили ваши вопросы и ответы. Откуда вы их брали? Уж очень они были неожиданные.
– Любимым делом редактора было чтение писем от читателей. Там можно было найти и высокую оценку его труда, и чудесные вопросы с какой-то изюминкой. У читателей было такое впечатление, что газета знает все: и что делается за рубежом, и что в Кремле, и что у них на кухне. Например, начальник отдела нефтепродуктов Госплана СССР в своем письме спрашивал «АиФ»: «Что будет с разработкой нефтескважин через десять лет?» Словно мы знаем это лучше его! Или другой читатель серьезно озабочен: «Когда будет конец света?» Читательница надеялась получить ответ и на свой больной вопрос: «Что делать, если мой муж половой лентяй?»
Как-то раз на планерке обдумывали, какого бы следующего босса «взять за жабры». Вот тогда Старков неожиданно предложил мне сделать интервью с моей мамой: «Она вырастила пятерых детей, в том числе троих сирот, по твоим словам, она добрая, умная. Разве не интересно, что думает старшее поколение о нынешней жизни?» Редактор гордился тем, что такая мысль пришла в его голову и что беседа с простой россиянкой, получилась сердечной, глубокой и принесла большую почту.
– А какие потом у вас были отношения с властями? Они же покоя не давали смелым изданиям?
– Мы стали их изучать. Появилась новая традиция: знатных гостей приглашать в редакцию на обеды. Плюс от этих обедов (с долей выпивки) был не только в получении откровенных материалов, но и в лучшем понимании закулисных интриг: кто с кем, кто против кого и, главное, — за что? Было и влияние на этих руководящих особ. Они растворялись в обаянии шефа и порой сами просили посоветовать им выход из какого-то щекотливого положения. Просили, чувствуя преимущество Старкова: он сам создал свою компанию. А гости редакции чаще всего сидели на готовых креслах, с которых их могли сковырнуть в любую минуту. Правда, были и жаркие споры, только что за грудки не хватали они друг друга; были и требования к «випам» от Старкова: «помирись с тем-то». После ухода гостя вся пишущая братия приглашалась к столу.
– И это вам легко обошлось? Разве не подействовал принцип: «Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь»?
– К сожалению, подействовал. На следующем этапе, после избрания Старкова депутатом Верховного Совета РФ, ориентиры понемногу сдвигались. Он уже был со всеми «шишками» знаком, обласкан, каждому люб и приятен: за ним стояло многомиллионное издание. Ему звонили, просили поставить то один материал, то другой, которые до сей поры вообще не попали бы на полосы «АиФа». Теперь многое в редакционной идеологии диктовали депутатская тусовка и «политическая целесообразность». Многие тогда подпали под «обаяние момента». «Они вот сейчас строят новую Россию, а при постройке всякое бывает, «щепки летят». Экономику перестали считать нравственным делом. Влюбились до обморока в рынок, приносящий прибыли лишь единицам. Но свою совесть все-таки не обманешь.
– Но все-таки, оглядываясь в прошлое, понимаешь, что школа «Аифа» и Старкова – школа честного труда. В ней четко понимается предназначение прессы.
– Верно. На что она нацелит народ — то народ в итоге и получит. Пресса — усилитель поведения общества. Если журналисты будут писать, снимать репортажи о героях — их станет значительно больше. Подвиг вдохновляет, «подвигает» к подражанию. Будет СМИ писать о горячей дружбе, преданной любви — это станет нормой. Очевидно, что если бы сейчас пресса выносила на свет хорошие светлые дела, пронизанные верой в них людей, страна наша была бы гораздо более приспособленной для счастливой жизни.
– Когда его не стало?
– ...Умер Старков от тяжелой болезни 4 декабря 2004 года. В православный праздник Введения Богородицы в Храм Господний. Всего три месяца он не дожил до своего 65-летия. «АиФом» руководил почти 20 лет. Хотелось бы, чтобы и сейчас его детище продолжало идти тем же честным путем, соблюдая главный закон — отражать жизнь народа и помогать ему противостоять трудностям, вдохновлять на подвиги.
– Светлая ему память и благодарность потомков за талант и щедрость души!
Редакция РИА-РОСА
