Image
Image

Звенья лет БАМ стыкует крепко...

В 1974 году, 45 лет назад, постановлением партии и советского правительства «О строительстве Байкало-Амурской железнодорожной магистрали» была дана отмашка окончательному завершению этой, как правильно её назвали, «стройки века». Бамовской теме посвящён публикуемый ниже цикл стихов члена Союза писателей России Юрия Говердовского, который был непосредственным свидетелем и участником многих событий на восточном участке БАМа. Публикацию стихов предваряет наша беседа с автором.

Юрий Говердовский

— Юрий, что для Вас означает БАМ?

— Ответ, надеюсь, найдёте в самих стихах, но кое-что следует пояснить. Например, многострадальную и драматичную историю магистрали. Идею прокладки такой дороги рассматривали ещё в конце 19-го века, но возможности тогда были ограничены. В 1926 году начали топографическую разведку будущей трассы БАМа, а через шесть лет вышло постановление Совнаркома о строительстве магистрали. Достаточное количество рабочих рук из вольнонаёмных привлечь не удалось, поэтому решили бросить на стройку заключённых — так появился печально известный Бамлаг. Естественно, после 1937-го года контингент строителей пополнился изрядным количеством «раскулаченных» и «контрреволюционеров», так что вскоре работа закипела вовсю на западном участке Тайшет-Братск и восточном от Комсомольска-на-Амуре до Советской Гавани. Война застопорила стройку, уже уложенные рельсы и мостовые фермы снимали и отправляли на Волжскую рокаду. И всё же в годы войны на выше упомянутом стратегически важном, учитывая угрозу со стороны Японии, восточном участке дорогу построили и вышли к Тихому океану. Вот такие исторические вехи. Лично для меня эти события связаны с памятью об отце.

Второе и мощное дыхание стройка обрела в 1974 году. Именно тогда она была объявлена Всесоюзной комсомольской ударной. Фраза «БАМ строила вся страна» — не пустой звук, так оно и было. Работая тогда в газете «Дальневосточный Комсомольск», я неоднократно бывал на восточном участке БАМа, хорошо знал многих людей, возводивших мосты через Амур, Амгунь и другие таёжные реки, воинов-железнодорожников, которые уложили около полутора тысяч километров главного пути, водителей мощных «Магирусов» — незаменимых в таёжных условиях машин и других участников стройки века. Видел, как самоотверженно, на износ работали ребята, и не только из-за больших денег и предоставленных бамовцам льгот. Эта стройка была чем-то большим, недаром многие из бамовцев так и остались на магистрали, которая протянулась почти на 4300 километров от Тайшета до Советской Гавани, живёт и работает сегодня на благо страны.

Бамовцы

- Цикл стихов -

Изыскатели

Утонула тайга в непролазных сугробах,
Бьёт в лицо непогода зарядом пурги,
И хрустят на плечах заскорузлые робы,
И идти тяжело, и не видно ни зги.

А на память приходят глухие поверья,
Что рассказывал старый охотник-нанай,
И невольно отпрянешь с повадкою зверя,
Продавив мочажины невидимой край.

Горы, сопки, леса, буераки, болота...
Изыскателя это неласковый дом.
Вот такая судьба, вот такая работа.
И её отложить нам нельзя на потом.

Чтобы провод прошёл через мари Сельгона,
Чтобы поезда грохот срывался в Амгунь,
Нашу жизнь подчиняем суровым законам.
Только так пересилить мы сможем тайгу.

И ночами в зимовье гуторим негромко,
Примостившись поближе к горячей печи,
Как однажды развеют лесные потёмки
Электрических солнц золотые лучи,

Как протянут бойцы через мари и горы
Бесконечного рельса тугую струну,
Как пойдут поезда по таёжным просторам,
Величайшей дорогой скрепляя страну.

Такие ситуации на БАМе случались часто

«Тёщин язык»

«На БАМе я в должности вырос», -
Довольный, рассказывал он. —
«Сейчас подо мною „Магирус“:
Совсем не лошадка, а слон!..»

А прежде на ЗИЛе, КамАЗе
Колян по тайге колесил,
То гнал по накатанной трассе,
То грязь бездорожья месил.

По дебрям намотано сколько,
Подсчитывал Силин в уме...
И всё хорошо бы у Кольки,
Когда бы — не счёты к зиме.

Нет хуже на свете «награды»,
Когда виноват без вины,
Когда ледяною преградой
Лежат на пути тягуны.

Нет худшей дороги на БАМе!
Невольно срывается крик,
Когда, вспоминая о маме,
Вползаешь на «тёщин язык».

Надёжны дорожные крепи,
Но наледью «тёщин» оброс.
Срываются крепкие цепи
С таких непослушных колёс!

КамАЗ с драгоценнейшим грузом
Ревёт, но напрасен порыв —
Как будто бы нехотя юзом
Сползает с прижима в обрыв!

И даже бульдозер бессилен —
Оборван спасительный трос...
И с ломиком мечется Силин
Совсем позабыв про мороз.

Колодки вбивает под шины,
Разъял отработанно сцеп.
И тихо сползает машина,
И замер на месте прицеп.

На нём мостовые строенья,
Без них на объекте — хоть плачь!
Спасли!..
Только нет настроенья,
Когда потеряли тягач.

«Сейчас он, разбитый, в карьере.
Да-а, было тогда горячо...» —
Подводит итоги потерям
Колян, сокрушаясь ещё.

В «Магирус» влезая трёхосный,
Похлопал любовно:
«Горбач!» —
И тихо:
«А если серьёзно,
Никак не забуду тягач...»

Станцию Солони строили посланцы Таджикистана

На станции Солони

Азиатским красив орнаментом
Небольшой вокзал Солони.
Словно выткали руки мамины
Это чудо! Аллах храни!

Да и станция вся — красавица!
И доволен Хаким — таджик:
«Что, понравилось?
А понравится
Из медведя тебе шашлык?»

Хитровато он улыбается:
«Долго мишка людей пугал».
И хлопочет Хаким, старается.
Раскалённый шипит мангал.

На груди у него качается
На шпагате медвежий клык.
«Амулетом зуб называется», -
Объясняет, смеясь, таджик.

Верит в силу его целебную
И в могучий таёжный дух.
Подаёт мне краюху хлебную
С мякишем, как лебяжий пух!

«Ах, Хаким! Коль столы накрыты,
Расскажу, что не так давно
Я с Алонки привёз знаменитое —
Знаешь? — криковское вино.

Там отряд ребят из Молдавии.
Вам, таджикам, он шлёт поклон.
Так давайте ж выпьем за здравие,
Хоть на БАМе „сухой закон“!

И пускай шашлыков немало,
И не всё разрешит ислам,
Передал украинец сало
Из Ургала грешникам нам».

В изобилии хлеба, соли,
Крепких, искренних, братских уз!
Был тот БАМ, как большое застолье,
Как великий земной союз...

(Продолжение следует)

Юрий Говердовский

Комментарии